Отредактировано utka (2009-09-17 15:37:00)

Записки врача скорой. Михаил Веллер.

Падение с высоты.

О том, чем может закончиться прыжок с шестого этажа

Девочке было семнадцать лет, и у нее первая любовь.А кругом весна, все трепещет, цветет и распускается.Белые ночи: крылья мостов и романтические мечты и клятвы.А он, как водится, подлец.Он ее обманывает, он ее бросает.Столкновение неземного чувства с низменной реальностью вообще болезненно.Цветок сорван, крылья поломаны, идеал поруган.Где же обещанное счастье: жить незачем.И следуя стезей своей великой трагической любви, это бедное юное создание решает покончить счеты с проклятой жизнью.
Обычная, к прискорбию, история.Но технические детали всегда связаны с неудобствами в проработке.Стреляться нечем, ядов нет, резать вены неприятно и спасти могут, вешаться неэстетично - мерзкое это зрелище.И вот, когда дома никого нет, она одевается как при первом свидании, выпивает бокал вина, оставляет предсмертную записку, и - распахивает окно...И, прижимая к груди его фотографию, бросается вниз.

Шестой этаж! Там внизу бабушка в булочную за хлебцем шла.Так она даже охнуть не успела.Перелом шейных позвонков.Голова буквально меж ребер всунулась, как у черепахи.Сходила за хлебцем.Под ноги смотрела, вот и дошаркалась.Как эта сторона улицы перестал быть наиболее опасна при артобстреле, так она сверху напасти и не ждала.Ветеран блокады.А девица с бабушки свалилась на газон.Все повреждений - перелом ключицы.Даже сотрясения не получила - организм молодой, упругий.Своими ногами в скорую села.Вот такой закон природы: влюбляются одни, а отдуваются другие.Но надо ж смотреть, куда ты падаешь! Тут бутылку в форточку выкинут, и то вечно кому-нибудь по кумполу угодят, а то - шестьдесят кило в свободном полете; оружие возмездия.Романтики...

Оттуда же:

О старушка- подружках и добром фармакологе

У влюбленных условия всегда были трудные - не было жилплощади, не было денег, не было красивых вещей и романтических путешествий; презервативы, правда, были, но не было книг по культуре секса, разъясняющих, как их правильно использовать.Но все как-то устраивалось.Некоторые однако всех трудностей и препятствий вынести не могли, и иногда кончали с собой.У самоубийц условия тоже были трудные - не было револьверов и патронов, не было ядов, часто веревок не было, не говоря о спокойной обстановке.Но тоже все как-то устраивались.И вот двое несчастных влюбленных никак не могли устроиться.Такие невзрачненькие, славные, с большой возвышенной любовью.С ней родители воспитательную работу проводили: что сопляк, голодранец, неумеха, сиди дома под замком, чтоб в подол не нагуляла.Его норовили просто пороть: нашел хворую замарашку, жизнь себе калечить, пусть дурь-то повылетит.Деться некуда, не на что, никаких просветов и перспектив: нормальный трагизм юных душ.Ленинград, как известно, не Таити, бананом под пальмой не проживешь.Целуются они в подъездах, читают книги о любви и ходят в кино, держась за руки.
И тут им в эти неокрепшие руки попадает биография, чтоб ей сгореть, дочери Маркса Женни, как они с мужем-марксистом Полем Лафаргом вместе покончили с собой.Вот упав на взрыхленную ниву марксистского воспитания, это зерно и дало, видимо, свой зловредный росток.Ничего себе перышко свалилось на хилую спинку верблюда.Они ведь с детского сада усвоили, что марксизм есть не догма, а руководство к действию.Это тебе не Ромео и Джульетта.Монахов советская власть повывела, аптекарей тоже крепко прижала, и ждать милостей от природы им не приходится: куда за сочувствием обратишься?..

А у нее была знакомая санитарка.И она обратилась к ней, но тайну не раскрыла.Просто попросила достать сильных снотворных таблеток - от бессонницы...И подробно выспросила: а сколько надо, чтоб покрепче спать? а сколько предельно можно? а если больше? а сколько уже ни в коем случае нельзя, что, и вообще не проснуться можно, умереть? Санитарка отнекивается, берет с нее страшное обещание, что не выдаст, и приносит в конце концов таблетки.Пакетик запечатан розовой бандеролью со штампом, и над латинской прописью черная этикетка с черепом: "Осторожно! Яд!".

Сильнодействующее средство, значит: нормальная доза полтаблетки, от двух даже буйный шизофреник заснет, а больше четырех уже очень опасно.И тогда он договорился со знакомым из общаги, чтоб побыть день в его комнате, когда все на работу уйдут.Утром уломали вахтершу, подарили ей коробку конфет, и когда еще трое из комнаты ушли на работу, знакомый оставил их с ключом, велев удалиться до четырех.Остались они вдвоем.Зажгли свечу, выпили бутылку шампанского, съели торт и килограмм апельсинов: венчальная трапеза.Долго писали предсмертное письмо, где всем прощали.И легли в постель.А потом вскрыли пакетик, разделили таблетки по десять каждому, приняли и легли обратно.Обнялись и закрыли глаза.И стали ждать вечного забвения.

Снотворное действовало медленно.Перевозбудились.Но постепенно стали тихо и сладко засыпать.От сна отвлекало только металлическое ощущение в желудке.Возник холодок по телу, выступил пот.Кольнуло в животе, там появились спазмы; забурчало.Крутить стало в животе, нет уже мочи терпеть.

Он, стиснув зубы, признается: "Мне выйти надо на минуту".Она: "Мне тоже".Они одеваются, сдерживая поспешность, и шагают к двери.И тут выясняется кошмарная вещь.Потому что дверь они, разумеется, закрыли.А ключ, приняв яд, выкинули в форточку.Чтобы уже в последний миг не передумать, не выйти за помощью малодушно.А этаж - четвертый.Они шепотом кряхтят, не глядя друг на друга.Сна ни в одном глазу.Кишки поют, скрипят и рычат на последнем пределе.Он пытается дубасить в дверь, но везде тихо и пусто: обезопасились от помощи и помех! Если им и раньше жизнь была не мила, то сейчас они и умирать тоже больше не хотели, потому что хотели они только одного - в сортир.И любовь, и смерть, конечно, прекрасны, но все это ерунда по сравнению с туалетом в необходимый момент.Шипя и поухивая пытается он подковырнуть как-то замок, выломать дверь, но силенок уже нет, а в брюхе наяривает адский оркестр под давлением десять атмосфер.Убийца-санитарка проявила предусмотрительную гуманность - снабдила их хорошим слабительным.Глупости это, что смерть страшна.

Фармацевтика в союзе с природой способны устроить такое, перед чем смерть покажется пикником на взморье.Придя с работы и не достучавшись, хозяева открыли запасным ключом комендантши.И выпали обратно в коридор.Вы не пытались войти в туалет колхозного автовокзала после ярмарки? Две голубые тени беззвучно лепетали об отравлении.Скорая с разгону закатила им промывание и увезла вместе с пакетиком из-под яда, взятым для анализа оставшихся крупинок.По результатам анализа врачи, с характерным и неизменным цинизмом, разумеется, бессердечно гоготали; чего нельзя было сказать о гостеприимных хозяевах комнаты.Так высокая кульминация и низменная развязка завершили отношения злосчастной пары: разбежались.Его потом дважды ловил знакомец и бил морду; а она, напротив, подружилась с санитаркой.

Оттуда же

Рапорт травматолога

писать рапорт... для этого особое уменье требуется!

Зато умел писать рапорты наш травматолог М. Как-то раз нас, травматологов, послали на острое отравление снотворными. Не должны были, но нас послали. Просто по той причине, что линейная бригада ехать туда отказалась (у нас зонда нет и вообще мы не справимся), а специализированная токсикологическая бригада Центральной Станции сочла маршрут слишком далеким.
В общем приехали. Больная немедленно клинически умерла, мы ее с шуткаим и прибаутками завели, полечили--промыли и привезли в Склиф. Всю обратную дорогу М. наливался злобой, а вернувшись на подстанцию сел писать рапорт на токсикологов Центра, диспетчера направления, линейную бригаду, ответственного врача Центральной Станции, и всю долбаную систему здравоохранения. Пока М. переводил бумагу я пил чай. Один раз он обратился ко мне: «Слушай, Андрюх, "ебена мать" как пишется? С "Я" или с "Е"?» «По-моему с "Е"» — ответил я. «На, прочитай и тоже распишись!» — М. сунул мне рапорт. Разбирать врачебные каракули непростое дело, однако ближе к концу мне удалось разобрать следующее: «...а токсикологическая бригада сказала, что не поедет потому, что далеко. Что же она, ебена мать, в соседний дом только ездит что-ли?» Я подписал не раздумывая. Шанс подписать официальную бумагу такого содержания представляется только раз в жизни. Начальство замяло этот рапорт. С чего бы это?

Оттуда же:

МОРГ

Великолепный рассказ про работников морга

Лучшие годы моей юности прошли в морге. Собственно в двух моргах — один был маленький, провинциальный, а другой принадлежал крупной московской клинике. Оба эти заведения роднило одно: мы пили. Да как! С тех пор у меня нет сомнений в том, что если бы водку надо было пить рюмками (как делают некоторые невоспитанные люди), то ее и продавали бы в рюмках. Но ведь водку продают в бутылках!!! Теперь, вспоминая юность я понимаю, что пили мы даже не бутылками, а смертельными дозами, то есть, перефразируя известный афоризм: «Одна смертельная доза — много, две — мало, а три — в самый раз».

Кроме того, в те годы мой друг-патологоанатом вывел следующее определение водки:

ВОДКА* — ВКУСНЫЙ, ПОЛЕЗНЫЙ И ПИТАТЕЛЬНЫЙ ПРОДУКТ.
ПИТЬ ЕЁ НУЖНО, ЛЕГКО И ПРИЯТНО .

Вообще, среди обывателей бытует мнение, что в морге пьют из-за соседства с мертвецами. Авторитетно заявляю: «Ни в коем случае!» В морге пьют потому, что у работников морга, в отличии от врачей клинических отделений, более спокойные пациенты, которые не отвлекают их своими мелочными проблемами. Как следствие, остается больше свободного времени для самосозерцания. А со свободным временем ведь знаете как: выдалась минутка, посмотрел, к примеру, в окно, а там Родина... Ну как тут не пить? Или что, к окнам не подходить теперь? В связи с этим вспомнилась недавняя посадка в Шереметьево. Когда наш ИЛ-86 довольно жестко сел, а потом еще разок-другой прыгнул по полосе у меня и нескольких пассажиров вокруг одновременно вырвалось: «Родина, бля!».
Так вот: в морге пили не от соседства с мертвецами. Скорее мертвецы должны были запить от соседства с нами. Чего стоили, например дни рождения сотрудников... После одного из таких гульбищ, во время которого ночные санитары — наглые здоровые мужики, половина - со сроками, сидели запершись в своей конуре и боялись высунуть нос — мне позвонил друг и, поинтересовавшись состоянием моего здоровья, спросил: «А ты случайно в шпроты не падал?» Я ответил, что нет. А я, — сообщил он — кажется задел рукавом банку, и, судя по виду куртки, банка эта была высотой где-то метр и метра два в диаметре. Еще последствиями дня рождения явились: разнесенный нунчаками туалет (один из гостей слишком долго там сидел), оторванные двери шкафа (один из присутствующих использовал их как одеяло), непроизвольная дефекация (в просторечии — обосрался) другого участника торжества, укушенная собака дворника (сама виновата), выбитые стекла и расстрелянные из пневматики лампы — не в счет. А как потом все радовались, что было лень лезть в багажник за канистрой с бензином!!! (нам вдруг показалось, что в помещении прохладно). Справедливости ради надо заметить, что так проходили только дни рождения и официальные праздники — событие все-таки. В другие дни нормы приличия и вовсе не соблюдались... Как-то раз к нам привезла труп "Скорая Помощь", и пожилой врач с ностальгией в голосе сказал, показав на один из столов: «Я, когда студентом был, на этом столе трупы вскрывал». «Подумаешь, — заметил стоявший рядом со мной молодой судебный эксперт — я вот на том столе вчера трахался...»

В общем, вы понимаете, что морг был прекрасным местом. Как тяжело было уйти оттуда домой! Один мой друг рассказывал об этом так: «...Я открываю глаза, а передо мной паркет. А надо мной — дверь с табличкой "Выход". Тогда я понял, что надо домой идти...»

Иногда морг становился центром внимания всей больницы. Например, однажды к нам в клинику привезли довольно молодую и вполне здоровую женщину. Особых жалоб она не предъявляла, но сознание периодически теряла, и никто не мог понять — от чего. Убивали тетку всем коллективом и когда она, вполне закономерно, оказалась в морге, у лекарей возник весьма сильный ажиотаж: «Кто же все-таки сделал решающий выстрел и получит "звездочку на фюзеляж"?». На вскрытие явились практически все, а вскрывать досталось Алексею Валерьевичу Е. патологоанатому весьма грамотному, но горькому пьянице. Е. в этот день был еще трезв и вскрытие провел весьма показательно, вполне удовлетворив любопытство присутствующих. Однако, случай решено было вынести на всеобщее обсуждение на еженедельной научно-практической конференции. В тот же миг в морге был распространен устный приказ заведующего: «Валеричу до конференции не наливать, денег не одалживать и глаз с него не спускать!». Пару дней Алексей Валерьевич Е. ходил мрачный и трезвый — ему предстояло делать основной доклад на конференции. Контроль за Е. прервался буквально на пару минут перед самым началом конференции. Когда на него снова посмотрели, он оказался уже пьян в стельку. И даже навалил в штаны (от натуги сочинить доклад, видимо). В таком виде он влез на кафедру в конференц-зале и прорыгав что-то невнятное — уснул. Наступила минута молчания. Главврач грозно смотрел на заведующего, заведующий прикидывал, как найти новое место, в задних рядах довольно громко хихикали, Е. храпел в микрофон... Положение спасла Елена Григорьевна, заместитель заведующего. Она тоже присутствовала при вскрытии, и вполне могла доложить по существу. В общем микрофон отключили, Елена Григорьевна ввела присутствующих в курс дела и обрисовала картину группового убийства. Все вошло в рабочее русло, эскулапы плотоядно смаковали расправу над больной, и про висевшего на кафедре Е. все забыли. В конце концов главврач объявил: «А теперь пусть Елена Григорьевна ответит на вопросы». В этот момент на кафедре поизошло шевеление и Е. не просыпаясь объявил: «Не-а... Лексей Валерьч...» и хмыкнув погрорзил аудитории пальцем... А знаете, что в итоге никому ничего за это не было? Теперь знаете...

Кстати, Алексей Валерьевич еще и совмещал должности. Кроме работы прозектора он учил студентов-медиков делать на трупах различные операции, а по окончании практики подписывался в зачетной кинжке «Художественный руководитель Е.А.В.». Еще совмещал и наш бывший заведующий (к тому времени он был просто прозектором). Раза два в неделю к нему приходили по несколько очень крепких мужчин в белых халатах и он уединялся с ними в отдельном секционном зале, куда никого не пускал. А когда он умер, то на похороны пришли почти все офицеры Софринской, кажется бригады спецназа...

...Маленький переферийный морг, где мне посчастливилось работать, распологался в весьма живописном месте — на старом кладбище в помещении бывшей часовни. Теперь часовню снова отдали церкви и бизнес на покойниках делает не санитар, а поп. Видимо считается, что поборы от попов лучше, чем поборы от санитаров... Расположение морга было примечательно еще и вот чем: если идти к центру города, то путь пролегал мимо следующих заведений: роддом, больница, вытрезвитель, морг... Что вполне обрисовывало жизненный путь жителей уездного города и окрестных деревень (для полноты картины надо бы добавить еще тюрьму и военкомат, но это уже литературщина).

В отличие от столичного морга у нас было маленькое помещение, и не было холодильников. Зимой это не вызывало проблем, зато летом это вызывало комиссии из горисполкома, облздрава СЭС и прочих сволочных заведений, в которых прекрасно знали о положении дел, но считали своим долгом регулярно приезжать и, морща носы, объявлять: «Боже мой, да у вас же тут запах!» «Это еще что,— радостно отвечал им санитар и замечательный человек Вася — у нас тут еще и черьви есть (и он открывал дверь в хронилище) — ведра два наберется, рыбу пойти половить...» После этого кому-либо из членов комиссии делалось дурно и комиссия удалялась, обещая закрыть нас за антисанитарию. Однако вместо нас почему-то всегда закрывали морг в соседнем городишке и мы начинали радостно принимать трупы за два района. При том, что число работающих (ты, да я, да мы с тобой) оставалось прежним. В общем, в жару к моргу не подлетали даже вороны — их тошнило, а мы ничего — работали.

Иногда, из-за недостатка помещений, производственный процесс выносился на улицу. Как-то раз я шел на работу и обнаружил за углом морга всхлипывающую бледную старушку. «Сдаваться пришла,» — решил я. Но бабка вцепилась мне в рукав и запричитала. «Молодой человек, проводите меня. Мне на могилу к мужу идти, а я боюсь.» «Не бойся, бабка, — ответил я и сделал попытку вырваться — не встанет твой муж». «Да муж-то, царствие ему небесное, не встанет, — конючила старуха, — а вот людоед там...» и она показала в сторону морга. Сказав что-то вроде «Совсем рехнулась, старая...» я поволок старуху по дорожке мимо морга. Внезапно бабка пискнув «Вот он, антихрист!» отпустила мой рукав и осеняя себя крестами бросилась бежать прочь; мне же открылось замечательное зрелище: в дверях морга стоял, расстегнув халат на волосатой груди, хороший человек и санитар Вася и полировал большим секционным ножом бедренную кость. Периодически он подносил кость к глазам и внимательно ее разглядывал. Вася явно прибывал в полной гормонии с собой и природой — старуху, как и въющихся вокруг мух, он даже не заметил...

Вывести санитара и хорошего человека Васю из равновесия вообще было очень трудно. Как правило, безутешные родственники умерших, забирая труп давали определенное количество денег, что, разумеется приветствовалось; но некоторые несознательные элементы давали просто бутылку плохой водки присовокупляя что-то вроде: «Вы все тут пьяницы, вот и выпейте за его царство небесное» (претендент на райские кущи был застрелен милицией, когда пытался порубить топором родню). В таких случаях Вася (санитар и хороший человек) отвешивал земной поклон и говорил: «Хоронить вам, не перехоронить.»

Хоронили они славно. С размахом. Так же, как играли свадьбы или провожали в армию (тюрьму). Если за покойным (как правило утонувшим по пьяни в пруду или в собственной блевотине) являлась большая толпа нетрезвых друзей и родственников, то можно было быть увереным, что к девятому дню поминок (не к поминкам на девятый день, а именно к девятому дню поминок) кто-нибудь из них окажется в морге по аналогичной причине. Это не принимало характер неуправляемой цепной реакции в только силу ограниченности финансов а так же запасов самогона и суррогатов алкоголя у населения. До сих пор я, проходя по местному кладбищу, не могу удержаться от улыбки, читая на некоторых памятниках «Трагически погиб». Какая же это трагедия, если человек обожравшись до одури денатурата полез на дерево и прыгнул оттуда в местную лужу, но не долетел, а собутыльники обратили на случившееся внимание только утром, да и то потому, что Федя что-то опохмелиться не идет? А чего стоят трогательные эпитафии (ох уж эта народная поэзия!) по безвременно ушедшим мужьям и отцам семейств! Вся безвременность заключается в том, что очередного Федю-Васю-Колю утром не нашли в канаве, в которой он родился, вырос, и сделал детей (таких же ублюдков), и из которой он уходил только в армию и/или в тюрьму. И случилась эта трагедия вовсе не потому, что Петя-Витя-Толя не разошелся на станции с поездом (он мужик был здоровый — утверждали собутыльники), а очевидно из-за того, что он покинул родную канаву (ну, микроклимат там видимо особый, да и ностальгия, опять же)...

А летом начинались дачники... Они, пьяные тонули в пруду и падали со столбов, пытаясь обрезать провода сволочу-соседу (И зачем полез?... — причитала безутешная вдова — лучше бы сарай подпалил...). Дети дачников, катаясь на различных двухколесных транспортных средствах, просто не давали прохода фурам. Фуры почему-то не страдали...

Как-то раз мы реставрировали девочку лет 15 с помощью большого набора польской косметики. Набор родственники натоятельно портребовали вернуть: «У нас еще дочка есть!» («Хоронить вам, не перехоронить» — сказал санитар).

Дачники привозили своих стариков и те умирали на дачах от жары, пока их дети/внуки оттягивались без надоедливых дедов/бабок в ставших вдруг просторными городских квартирах. Потом они приезжали на субботу-воскресенье и блевали на раздувшиеся трупы (от скорби и осознания, наверное). «Сделайте с ним что-нибудь!» — говорили они, стараясь не смотреть в сторону носилок и зажимая носы надушенными платками «Что, например?!» «Ну, чтобы не хуже, чем у Ивановых-Петровых-Сидоровых... У них, давеча, тоже... А в гробу, как молодой лежал... Все хвалили очень...» И мне хотелось лицензию на отстрел... Или без лицензии... И никто бы не стал искать, а стал, так не нашел бы. Это очень просто: сделать так, чтобы никто не нашел...

* Под словом "водка" позразумевается химически чистый этиловый спирт немного разбавленный водой. В ряде случаев оный спирт заменяется тиолом или любой воспламеняющейся бесцветной (мы же не алкоголики какие-нибудь) жидкостью. В этом случае воду добавлять необязательно. (Примечание А.В. Саенко)

Звонков Андрей

Когда спящий проснется

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
  1.Спящий (пьяница, крепко спящий на носилках)
  2.Муханов (врач-травматолог спецтравмы)
  3.Мент (милиционер, оформляющий приемные документы на пьяных в спецтравме)
  4. Врач скорой помощи (тот, что привез Спящего).
  5. Скоропомощники и пьяные (периодически входящие в приемное отделение, пока длится действие пиесы)
   
  Комната покрытая кафелем. Стол, банкетка. За столом сидит Мент в тапочках-шлепанцах (о том, что он – мент, говорят его серые с красным кантиком брюки, а так он тоже в белом халате только на голубую майку). Мент заполняет журнал регистрации. Напротив него сидит Врач скорой помощи и заполняет сопроводительный лист.
  МЕНТ: Фамилию знаете?
  ВРАЧ СП: Нет. При нем ни документов, ни денег. Оформляю, как неизвестного.
  МЕНТ: То есть как это? Он что без сознания? В коме?
  ВРАЧ СП: Нет. Он спит.
  МЕНТ: Спит? Разбудим! (подходит к Спящему, шлепает его по щекам) Вставай! Болезный! (Спящий спит. Мент оглядывается на Врача СП) Как же, не в коме? Он не просыпается!
  Врач СП: Ну и что? Давление у него отличное, пульс прекрасный. Зрачки в норме и на свет реагируют. Он крепко выпил и спит. Что там на нем? Пальто шерстяное коричневое, шарф серый вязаный, шапка коричневого меха. Рубашка синяя х/б, Свитер серый, брюки синие в полоску, носки черные, полуботинки черные. Что еще? Колцо обручальное? Пишем – на правом безымянном пальце кольцо желтого металла. Денег, документов и ценностей нет. Какой номер акта?
  МЕНТ: (рассеянно слушавший Врача СП, подходит к внутренней двери и кричит): Доктор! Пойди сюда! (Выходит доктор Муханов. Он в шапочке, белом халате до пят, очках, на пузе повязан кленчатый, как у Пирогова, фартук и на руках слегка измазанные кровью резиновые перчатки).
  МУХАНОВ: Ну что?
  МЕНТ: Вот! (указывает на Спящего). Они (указывает на Врача СП) говорят, что он спит. Я будил. А он (снова лицом на Спящего) не просыпается.
  МУХАНОВ: Я сейчас приду, дошью только! (И снова уходит).
  ВРАЧ СП: Да что вы, ей Богу! Примите его, как неизвестного. А завтра он проснется и скажет все. Мне ехать пора.
  МЕНТ: Да на фиг нужно? Я понимаю, если в коме! А он просто спит. Да что мы разбудить не можем что ли? Счас я! (убегает и прибегает с объемистым ватным тампоном с которого капает и разносится запах нашатыря) А вот я ему! (сует Спящему тампон под нос. Спящий не шелохнулся. Мент помахивает над лицом Спящего капающим тампоном) Вот гад! И нашатырь его не берет!
  ВРАЧ СП: Вы ухо ему покрутите! (Входит другая бригада с пьяным у которого во лбу торчит огромный нож, застрявший в лобной кости). Вот это да! А что ж не в нейротравму? (Пьяный крутит головой, ручка ножа перед самым носом его и поэтому приходится смотреть то одним глазом, то другим. Сам он одет только в домашние треники и тапочки).
  СКОРОПОМОЩНИК: Да там не глубоко. С женой поругался, а она возьми и жахни секачом по лбу. Он так и прибежал в отделение милиции в ножиком во лбу.
  ПЬЯНЫЙ с НОЖИКОМ: Стерва! Я вернусь, попомню ей!
  ВРАЧ СП: Ладно, вы будите его, а я поехал.
  МЕНТ (выходя из ступора от вида ножика во лбу): Эй, Доктор! Подожди! Сейчас мы его разбудим!
  МУХАНОВ (скинул перчатки в ведро. Входит в приемное): Ну, где тут у нас, кто просыпаться не хочет? (подходит к Спящему. Кричит ему на ухо) Пора вставать! (Спящий не шевелится. Муханов крутит ему нос, ухо – без результатов.) Может он в коме? (открывает веки Спящего) Нет, не в коме. ( Щупает пульс) И пульс – превосходный. А с чем его привезли? (Делает бросок к столу с сопроводиловками).
  ВРАЧ СП: Гематома мягких тканей головы. В просторечье – шишка.
  МУХАНОВ: Ага.
  СКОРОПОМОЩНИК: Примите нашего!
  МЕНТ: Сейчас, вот это тело примем, тогда и вашего.
  СКОРОПОМОЩНИК: А если он не проснется?
  МЕНТ: Да куда он денется? Разбудим!
  ВРАЧ СП: Там еще за ухом есть болевая точка! Попробуйте.
  МУХАНОВ: (нажимая пальцем за ухом) Ничего его не берет!
  СКОРОМОЩНИК: А может, ему в вену кордиамину ввести? Прочихается и проснется!
  МУХАНОВ: Нельзя! Если лечить начнем, значит, он в коме, а это не наше отделение принимать должно! Будем будить!
  ВРАЧ СП: Я то тут при чем? Меня на подстанцию отпустили! Распишитесь в карточке, что приняли неизвестного, и я уехал!
  МЕНТ: Ждите, доктор! Сейчас разбудим, и один неизвестным станет меньше!
  СКОРОПОМОЩНИК: А вот я ему сейчас!(снимает со Спящего шапку, выливает в нее флакон нашатыря и надевает Спящему на лицо. Все созерцают храпящее тело в ожидании противодействия) Ну надо же? И «Красная шапочка» не помогает!
  ПЬЯНЫЙ с НОЖИКОМ: Эй! Медики! А про меня – забыли?
  МУХАНОВ: Жди, ханыга, дойдет и до тебя очередь.(снова пытается открутить спящему нос) Он хоть чуть-чуть боль чувствует?
  МЕНТ: Должен. А если сосок на груди прищемить? Это болевая точка?
  МУХАНОВ: (Расстегивая рубашку на Спящем и прищемляя ему пальцами сосок. Спящий похрапывает) Вот гад. Еще и храпит! Ничего не берет!
  (Входит еще одна бригада скорой, под руки тащит заплетающегося ногами битого пьяного с обилием фингалов на лице. Сгружают его под банкетку. Битый сворачивается калачиком и засыпает.)
  БРИГАДА: Множественные гематомы морды лица. (Муханов в изумлении смотрит на них).
  МУХАНОВ: Это что? Морда лица?
  БРИГАДА: А как еще назвать?(Бригада задумывается) Ну, лицевой части головы
  ВРАЧ СП: Ну, подпишите карточку, и я поехал!
  МЕНТ: Хрен! Пока не разбудим, ждите!
  МУХАНОВ: Да что ж такое? Одного спящего никак разбудить не можем. Надо ж так ужраться?! (Трясет Спящего) Вставай, хань, говори, как зовут? Где живешь? (Спящий спит).
  СКОРОПОМОЩНИК: А вы нос ему зажмите. Он дышать не сможет. Тогда и проснется.
  МУХАНОВ: Советчики, мать вашу! Сами и зажмите.
  СКОРОПОМОЩНИК: Что мне в его соплях ковыряться? А вы в перчатках, заткните ему ноздри, и порядок! (Муханов вставляет пальцы спящему в ноздри. Спящий втягивает носом воздух, пальцы не дают. Наконец, Спящий распахивает рот и начинает дышать ртом.)
  МУХАНОВ: Ага! Зажмите ему рот! Сейчас разбудим!
  ВРАЧ СП: А если задушите? Ну, его, доктор. Так его не разбудить. Подпишите карточку!
  МУХАНОВ: Ждите.
  ВРАЧ СП: Да что ждать? Мы уже пятнадцать минут тут пляшем. Я б давно на подстанции был, да чай пил!
  МЕНТ (Муханову): Доктор, ну шут с ним. Давайте примем, как неизвестного…
  МУХАНОВ: (Вспомнив что-то, убегает и из коридора кричит): Сейчас сейчас! Я его разбужу! (Слышится свист, потом свист стихает, а раздается скрип резиновых колёсиков по линолеуму).
  ПЬЯНЫЙ С НОЖИКОМ: Ну достаньте ножик-то из головы! Надоело уже.
  СКОРОПОМОЩНИК: Сейчас доктор разбудет спящего и ножик тебе достанет.
  (Битая пьянь, причмокивая под банкеткой, устраивается поудобнее)
  БРИГАДА: А у нас все есть и фамилия и имя и отчество. Даже, где живет, есть! Принимайте! (Мент начинает оформлять битую пьянь, раздевает его на полу до трусов, выдергивая из одежды. Обшарив карманы, все складывает в мешок.)
  МЕНТ: Деньги и ценности?
  БРИГАДА: Нету.
  МЕНТ: Так и запишем.
  БРИГАДА: Мы можем ехать? Кто распишется?
  МЕНТ (Утаскивая битую пьянь за ногу в палату): МУХАНОВ!
  МУХАНОВ (Вкатывая в приемное большущий железный ящик на колесиках, снимает со Спящего ботинки и носки. Приговаривает) Я думаю, трех киловольт ему хватит? (прикладывает электроды к пяткам спящего) Кто-нибудь, нажмите кнопку.
  (Скоропомощники переглядываются, не решаясь подойти к аппарату. Мент нажимает на большую красную кнопку. Треск. Спящий подпрыгивает и садится на носилках, озирается.)
  МУХАНОВ: Фамилия! Имя! Отчество!
  СПЯЩИЙ (озираясь и зевая): Вавилов Александр Иванович. (Зевает)
  МУХАНОВ: Возраст!
  СПЯЩИЙ: Сорок три.
  МЕНТ: Где живешь?
  СПЯЩИЙ (Опускаясь на носилки и засыпая) Влоб….
  МЕНТ: Чего? Кому в лоб?
  ВРАЧ СП: В Лобне.
  МЕНТ: Ааааа…. (Записывает в журнале)
  (Входит еще одна бригада скорой)
  БРИГАДА: Нам каталка нужна.
  МЕНТ: Сейчас, помогите. (Вместе с бригадой сгружает спящего Вавилова на пол)Ну вот, доктор, а вы все переживали, что не разбудим.
  МУХАНОВ:(задумчиво глядя вслед уехавшей каталке): А может, его пока не убирать?
  ПЬЯНЫЙ с НОЖИКОМ(Наблюдая за действиями врачей, косится на Мухановский «будильник», стоящий посреди приемного) Доктор, ну достаньте ножик…
  МУХАНОВ: (сматывая провода на аппарат, протягивает руку и выдергивает нож из раны. Пьяный взревывает. Кровь стекает по лицу пьяного) Ну, достал! (Кладет нож на стол мента, поворачивается к скоропомощникам) Кому надо карточки подписать?
  (Въезжает каталка, на ней новый Спящий).

Еще хорошая вещь про медиков - "Под крестом и полумесяцем", только процитировать сейчас не смогу

Пирожок с эльфятиной, ох, и смех и слёзы   Спасибо! А то я сейчас Юрия Воробьевского читаю, а это не весело ни разу. Как-нить выложу тут цитатки.

А это из жж dix_medvedoux

Девушки, ходите в туалет в колготах!

Sep. 20th, 2009 08:47 pm
Иногда бывает , что дети рождаются в самых неожиданных местах. То и дело мы, акушерские работники широкого профиля, выбегаем ловить новорожденных то на госпитальную парковку, то в стоящую перед входом в приемный покой машину скорой помощи, то еще куда...

Обычно бывает очень весело, женщина тужится  на сиденье своего Бентли, акушер пытается втиснуться между женщиной и обитым красным деревом спидометром, педиатр с корзиной стоит на готове, а папаша с большими глазами смотрит как его кожанный салон заливается околоплодными водами и прочими бяками.

Но недавно было еще драматичнее. Роузи, мать четверых детей, ожидающая своего пятого (и последнего, судя по уверениям мужа Роузи) ребеночка.

Приехала совсем заранее. Тридцать восемь недель, воды не отходили, схваток нет. На вопросительный взгляд акушерки Роузи ответила с шотландской прямотой, что дескать, так получилось, что четвертого своего ребенка она родила дома... в унитаз. Младенца, конечно , отловили и отмыли, но неприятный осадок, конечно, остался. Решили, наверное будет сантехником, они в Англии, кстати, сантехники,  получают фунт за минуту работы.

А как все получилось... отошли воды , схваток не было, так, слекга кольнуло в боку. Ну и решила сходить, так сказать перед родами по большому. Результаты (3.8 кг) превзошли все ожидания. Родила за одну , внезапно «накатившую», схватку.

Так вот, Роузи сказала, что дескать, было ей чувство , что вот-вот она начнет рожать и решила приехать заранее.  Бригада с уважением отнеслась к предчувствиям Роузи и заверив ее, что никаких родов в унитаз больше не предвидится, выделили ей шикарную родильную комнату и подключили живот к аппарату КТГ.

Через два часа захожу в родилку, Роузи лежит, читает дамский роман. Ну и где бейби, спрашиваю?

- Похоже, ложная тревога, док. В боку не кольнуло, значит бейби еще не готов. Я , наверное, домой пойду? А то там Гарри с четырьмя спиноргызами сам не справится, чует мое сердце...

- Нет уж, Роузи. Давайте ка мы вас лучше на дородовое положим, душечка вы моя. Если до завтра ничего не произойдет , то тогда домой, ок?

Через пятнадцать минут я , пробегая из одной  родилки в другую ,видел как Роузи утиной походкой направлялась к лифту. На дородовом отделении ее ждала кровать, ужин и «Кто хочет быть миллионером» по телеку. Нажав кнопку лифта она остановилась, вздохнула и потерла правый бок.

- Что, начинается, Роуз? Спросил я озабоченно.

- Да нет... так, слегка в боку кольнуло... не то что вы подумали... уже прошло.

- Ну ты сообщай, если чего начнется ...

Через пол часа, когда я только заварил себе чайку с лимоном,  и достал сендвич с семгой и свежим огурчиком,  сработал Краш-блип.

- Пи! Пи! Пи! Пи! Мистер Цепов в дородовое отделение! Мистер Цепов в дородовое отделение! Crash call for Emergency obstetric team ! Antenatal Ward!  Визгливым голосом кричала тетенька из свичборда.

Вызвав лифт по экстренной кнопке ( эта суперкнопка блокирует все остальные кнопки и присылает тебе лифт с недовольными пассажирами, едущими по своим делам ) я через минуту оказался в Антенатальном отделении. Сзади рысили анестезиолог и педиатричесий стафф-грейд.

В дверях отделения меня встретила бледная акушерка Джесс.

Комната восемь рожает в унитаз !

- Твою мать!

Вбегаю в женский туалет, смотрю  и впрямь наша Роузи  – таки опять рожает в унитаз! На этот раз кроя матом, на чем свет стоит.  Ее держит за руки другая бледная акушерка – Линда.

Вылавливаю из унитаза младенца, зажимы на пуповину, педиатр, отсос,  кислород.

Кричит!

Родили послед и попытались водрузить Роузи на подьехавшую каталку. Она не захотела.

- Да что я сама не дойду? – сказала Роузи и, раздосадованная, поковыляла к своей кровати, оставляя за собой кровавые следы.

Роузи , говорю, что же случилось?

- Док... сорри. Глупая я корова. Кольнуло в боку... но не так, как в прошлый раз... совсем не так.  Я, я подумала – вряд ли начинается, но все равно,  схожу-ка я  по-большому...

- Эх Роузи....

Через шесть часов Роузи ушла домой, оставив нам на столе коробку конфет и открытку с надписью:

«Дорогая акушерская бригада! Большое спасибо за то что вы спасли моего сына Бобби, выловив его из унитаза. Видимо все таки , это мой стиль родов. А сантехников в семье мало не бывает.  Может, приду через годика два еще. Ваша Роуз О`Салливан».

Пирожок с эльфятиной)) ОТЛИЧНЫЕ рассказы)) а сколько художества!0 
про морг, боян боянистый, наверное каждый такое расскажет, кто работал там, но это случилось с парнем из соседней группы, который подрабатывал пару лет назад в морге санитаром... Ну то что ночью бабка"проснулась")  не то чтобы встала и пошла, а просто пришла в себя и начала звать на помощь..)

а Это из жизни. Сегодня произошло со мной.
Вчера парень моей подруги, врач хирургии, договорился с дежурившим врачом чтобы мне сделали операцию на ночь глядя. Дел на 5 минут. Все прошло успешно.  Сегодня утром в группе:
Подруга:  Ага, ну он вчера позвонил потом,  сказал, что ты приходила. Все нормально, только говорит, почему вы ей не сказали что она мне минет должна?
Я: да какие проблемы, я же все понимаю, пару раз на перевязки  схожу и отблагодарю.
Подруга:  О_О Маш, ты че он же пошутил! Хирургические шутки!
Группа: Ты чее??!
Я:Да я только с радостью, он мне так помог.  .....а чо вы все на меня так смотрите????
Группа: МАшааа!!!
Оказывается, я вместо минет услышала  мне..... и имела ввиду лишь какое то материальное вознаграждение.
Вот так глухота может привезти к непредвиденным последствиям))))

Да, друзья-врачи - это весело   Вот вокруг меня только ветеринары почему-то. Хотя, надо заметить, у них юмор не менее остёр и циничен, чем у человеческих врачей. Например, чего стоят их рассказы про искусственное осеменение коров или свиней. Ржач охрененный просто   Пересказывать не решусь, потому что в моём исполнении это не будет так смешно, да и они обычно всё "в лицах" повествуют.
Блин, люблю сериал "Клиника". Кста, со вчерашнего дня новый сезон по Мtv начался

О дааа  Посмотрели, оценили